Интервью с Цуй Харком

Вы не делали фильмов уже в течение трех или четырех лет. Чем вы занимались в это время?

Иногда нужно брать долгосрочный отпуск. Я слишком долго работал без остановок, и иногда нужно отдыхать от того, что ты делаешь, чтобы взглянуть на все с новой стороны.

Согласны ли вы с утверждением режиссера Питера Чана, который говорит, что гонконгское кино должно "переизобрести" себя, чтобы выжить?

Сейчас весь шоу-бизнес в Гонконге очень нестабилен. А гонконгское кино определенно нуждается в расширении своих творческих возможностей, если оно собирается выживать. Проблема в том, что вы не можете знать наверняка, что случится в этой индустрии, и на данный момент это самое трудное. Инвесторы не хотят погореть. Это странно: люди говорят о "золотой эре" в кинематографе Гонконга, но, хоть я и режиссер, я этого не чувствую. Это что-то, что разовьется лишь позже, а не прямо сейчас, в данный момент. Еще одна проблема сейчас заключается в слишком маленьком количестве профессионалов, так как большинство самых талантливых людей мигрируют в Голливуд с целью начать новую карьеру. По-моему, также нужно изменять ментальный подход к кино. Несколько лет назад люди просто снимали все подряд, и теперь некоторые образчики этого называются "золотой эрой". Теперь же нужен хоть какой-то сценарий, а "сценарий" - проблемное слово для кинематографа Гонконга.

А каим же образом Гонконг ухитрился создать такую "бессценарную" киноиндустрию?

Есть несколько причин этому. Одной проблемой была ситуация, что если вы даете актеру сценарий, то он (сценарий) почти наверняка окажется в каких-то чужих руках, а ни один режиссер или продюсер этого не хочет. Или у вас есть сценарий, но нет актера, которого вы хотели бы видеть в этой роли. Гонконг довольно быстрое место - если актер или актриса, которого вы хотели бы использовать в фильме по какой-то идее, готов работать над этим фильмом, то сценарий по этой идее можно написать и попозже.

Вы делаете, пожалуй, самые большие и сложные фильмы в Гонконге. Наверняка у вас есть проблемы со сценаристами.

Да. В основном я постоянно цапаюсь с ними. И как результат, многие думают, что я чересчур требователен.

Некоторые режиссеры называют вас диктатором.

И это тоже. Но процесс создания кино нуждается в этом.

Вы до сих пор чувствуете Гонконг? Держите руку на его пульсе?

Я бы сказал, на 99,9999%. Я не чувствую, что Гонконг стал чужим. Находиться здесь похоже на нахождение в своей гостиной. Вы можете снять свои туфли, расслабиться и принять все, как есть.

В течение какого времени ваш новый фильм "Time and Tide" создавалось у вас в голове?

Идея фильма пришла ко мне около четырех лет назад. Вообще-то, я не знал тогда ни того, как это будет выглядеть, ни даже о чем будет фильм. Было только название "Time and Tide". Это строчка из известной песни, в которой поется о том, как меняются мысли буквально за считанные секунды. Я слушаю эту песню, когда я в настроении или у меня депрессия. И я подумал, что надо перевести это чувство во что-то более тематическое. Это фильм о том, что надо ловить моменты. Сначала это была очень простая идея, которую, я думал, можно было бы снять за пару недель. Потом я вернулся в Гонконг и понял, что фильм надо сделать намного большим, чтобы он был конкурентоспособным на рынке.

А он определенно будет конкурентоспособным, ведь вы же сняли там "Cantopop Golden Boy", Николаса Цзе.

Да. Эта индустрия очень странна этим. Сперва, когда я только сказал, что на эту роль мне нужен Николас, все начали дружно жаловаться на него. А теперь все просто сходят с ума по Николасу.

Ваши фильмы всегда рисуются на больших холстах, всегда кажутся просто переполненными какими-то засекреченными посланиями и выглядят, как комбинация из всех голливудских фильмов в ТОП-10. Вы действительно стараетесь так много сказать или просто хотите, чтобы фильм выглядел красиво?

Я пытаюсь разобраться в эмоциях и чувствах, но не хочу навязывать людям свое мнение и как им думать. Да, мои фильмы сложны, но может быть, это то, как я вижу мир. Может быть, я просто выставляю себя дураком, хотя даже не понимаю этого.

То есть, в своих фильмах вы не пытаетесь ударяться в индустрию академических диссертаций?

Нет. Кино не надо воспринимать так серьезно. Я не думаю, что люди в Гонконге или где-то еще, ходят в кино, чтобы научиться чему-то, если, конечно, это делается не в практических целях, например, документальный фильм. Кино прежде всего - развлечение, и его назначение - заполнять пустоту в человеческих чувствах, когда ты запутался в жизни или просто скучаешь, и хочешь как-то приободриться.

А что насчет огромной порции сексуальности в ваших фильмах? У вас были и гомосексуализм, и трасвестизм, змеи, становящиеся женщинами и наоборот; всегда присутствует большая доза двусмысленной эротики. Иногда кажется, что ваши фильмы утверждают, что мир будет намного лучше без половых различий.

Конечно, все каким-то образом задевают вопросы секса. Как для режиссера, для меня это настоящий вызов, как представить эти вопросы зрителям. Но это опять же не какое-то там послание. Это вводится просто так, для веселья, как игра.

Ваши фильмы обычно не совсем стандартные. В них много магии, великолепия, абсурда или даже глупости иногда. Вы почти как азиатский Monty Piton.

Типа того. То, что некоторые люди считают получением удовольствия от жизни, я могу назвать тщеславием и претенциозностью. Мои же фильмы направлены на то, чтобы выбить эти две вещи самыми нестандартными путями.

В 80-х вы довольно сильно поливали грязью Гонконг и людей в нем, обвиняя их в предсказуемости. Вы говорили, что у них нет голоса и нет прав, находясь в постоянной тени Китая. Вы все еще так считаете?

Люди Гонконга живут в пузыре. Всегда жили и всегда будут. Они следуют программам. Они любят играть; это программа на культурные развлечения. Домохозяйки скупают все подряд, тратя все свои сбережения. По-моему, это все является частью иммиграционной культуры - у людей появилась возможность быстро зарабатывать деньги. Если же говорить об отсутствии собственного голоса, то это относится не только к Гонконгу, это китайская традиция в целом. Молчание - золото. Современный стиль жизни в Гонконге и все больше и больше в Китае в целом требует наличия более демократического голоса, но я сомневаюсь, сработает ли это в Гонконге. Даже политики, похоже, не имеют каких-то программ и мнения по поводу того, как же, собственно, управлять своим местом, которое они хотят получить. Они не в состоянии управлять всем своими силами. Общественные фигуры должны учиться этому, но я не знаю, будут ли они.

Вы иммигрант, да?

Да, я вьетнамец. Моя семья переехала в Гонконг в 60-х.

И сколько вам было, когда это произошло?

Около 13.

Вы выросли в китайской части Сайгона. Наверно, перемены были очень неслабыми?

Гонконг совершенно не был похож на то место, где я жил раньше. В тот момент я еще ничего подобного не видел в жизни. Это странно, потому что когда я уехал в Техас учиться, все только и говорили, что о Сайгоне и Вьетнаме. Я там чувствовал себя больше дома, чем в Гонконге.

Да, вы действительно необычны. Техас? А еще я слышал, что вы хотели переснять классику Джона Ву/Чоу Юн-Фата с женщиной в главной роли? Это правда?

Да.

И кого вы хотели взять на главную роль?

Точно помню, что хотел, чтобы Мишель Йео играла роль, исполненную Чоу Юн-Фатом. Я хотел показать отношения между женщинами в таких ситуациях намного больше, чем мужские. Я очень давно хотел делать фильмы только с женщинами, безо всяких парней.

Наверно, гонконгские мачо думали, что вы что-то типа дамского угодника?

Вряд ли. Люди наоборот говорили, что я режиссер для мачо и не умею снимать нормально женщин.

А что же тогда заставило вас подумать, что вы можете?

Главным фактором была Сильвия Чанг. Это было, когда мы снимали "Shanghai Blues" в 1984 году. В этом фильме женщины играют мужские роли, и Сильвия убедила меня попробовать понять, что женская психология может привнести в мужскую личность. Она только и делала, что говорила мне, что женщины более богаты внутренне, более сложны, чем мужчины, и поначалу я очень даже в этом сомневался. Но расширением рамок пола героев в этом фильме я понял, что она была права. Ее идеи очень расширили фильм и заставили меня шире смотреть на эти вещи.

Вы хотите тронуть зрителя?

Драма - это не то, что вы проецируете на экран; она получается из-за того, что думают об увиденном зрители. Вы должны тронуть зрителя, и главный фокус состоит в нахождении того самого заветного механизма, который каким-то образом воздействует на зрителя, пока он смотрит фильм.

Меня очень зацепил ваш фильм "The Blade". Он пад завязку наполнен смакованием жестокости, каким-то извращенным восприятием мира и гомоэротизмом. Наверно, это один из самых жестоких фильмов, которые я видел в Гонконге. Великолепный фильм, но жутко грязный.

Он начинался, как не такой фильм, он просто дорос до такого состояния. Я просто решил, что война груба и жестока, и нет смысла притворяться. Если вы человек, который растет в мире, наполненном страданиями - жизнь там без гарантий безопасности и очень хрупкая. Даже герой - совсем не победитель в таком мире. Там нет надежды, нет спасения, ничего нет.

Это видение мира черно как ад. Многие ваши фильмы - как буйство красок и визуальный праздник, но при этом человеческая жизнь в них ничего не стоит. Вы, наверно, немного по своей натуре нигилист?

Нет. Хотя, по мере того, как я делал новые фильмы, это развилось во мне. Создается ощущение, что это само по себе просачивается в мои картины. Я не совсем уверен, откуда это появляется, но приходит это очень часто.

Вас кто-нибудь считает романтиком?

Моя жена точно нет.

Что, разве вы не такой тип парня, который собирает цветы, затем садится на белого жеребца, подхватывает свою жену и уезжает в закат?

Она бы хотела, конечно, чтобы так и было, но этого не будет. Но в наших отношениях есть любовь и определенная романтика. Очень важны воспоминания. Воспоминания - самое дорогое, что у нас есть, и часто они и являются самым романтичным в нашей жизни, а для меня даже более реалистичны, чем настоящая жизнь.

Все на западе называют вас "Спилбергом Азии". По-моему, это служит вам плохой рекомендацией, потому что подразумевает, что ваши работы как бы вписываются в один узкий стиль. По-моему, у вас этого нет и это хорошо. Вы более сложны, чем он. Кого бы вы вспомнили, если не Спилберг?

Когда мне было 15, я посмотрел "Yojimbo", фильм Акиры Куросавы. Он мой герой. Я не ожидал, что когда-нибудь увижу ТАКОЙ японский фильм. Чем больше я видел его фильмов, тем отчетливей понимал, насколько сильно, экспериментально и неожиданно выглядят его фильмы. Будучи режиссером, вы очевидно не хотите выглядеть, как все остальные. Ничто не ново под Луной, все уже делали раньше и в качестве режиссера это очень ответственное дело, превзойти то, что уже было сделано.

Бывает такое, что вы смотрите на свои прошлые фильмы и думаете, что они - полный отстой?

Почти все время. И обычно это как раз фильмы, которые я только что закончил. Они выходят, получают положительные отзывы от критиков, но я смотрю на них и чувствую себя дерьмово. Хочется начать сначала и все переделать. С этим шоу-бизнесом никогда нельзя быть уверенным в чем-то. Иногда, когда я думаю, что поработал слабо, критики просто влюбляются в мой фильм.

ОК, тогда какой фильм вы любите больше всего? От какой картины у вас остались самые лучшие воспоминания?

"Shanghai Blues". Больше всего меня тянет именно к этому фильму. Это был мой первый фильм для моей компании "Work Shop". Все время волнуюсь, когда пересматриваю его.

Что будете делать следующим?

Сиквел к моей картине 1983 года, "Zu: Warriors from the Magic Mountain". Мне любопытно, потому что картина была наполнена фантазиями и изобразительностью - прошло уже немало времени с тех пор, когда я последний раз брался за что-то подобное. Мы будем снимать его в Пекине.

А что вы думаете о Джете Ли, вашем бывшем протеже, в "Смертельном оружии 4"?

Глупо. Его герой даже не похож на киноперсонажа. Было больше похоже, что это кинопробы.

Это вина западных режиссеров, которые не отличат боевые искусства от икебаны?

Иногда да. Его персонаж совершенно не имел никакого влияния на фильм, и в основном из-за монтажа. Монтаж не всегда был правильным и в боевых сценах, камера работала слишком быстро. Азиатские режиссеры лучше чувствуют снимаемую боевую сцену, и знают, как сделать ее более эффективной. Джекки Чан замечательно ставит экшен. Но даже ему нужно создать тематический язык. Вы видели "Ромео должен умереть"?

Да. Не получается четко увидеть сами боевые сцены, а когда наблюдаешь за таким парнем, как Джет, просто Фредом Астером боя и экшена, это разочаровывает. Как вам кажется, как он относится к этому? Вы не обсуждали с ним это за кружкой пива?

Не совсем. Сейчас мы не контактируем. Тем не менее, мне кажется, что он вполне счастлив в Лос Анджелесе с такой карьерой. Он сказал моему другу, что сначала он был просто поражен Америкой, а теперь может спокойно расслабиться и не волноваться. Он везучий парень. Может делать все, что хочет.