Мой непокорный сын My Rebellious Son

Лекарь Чанг (Ку Фенг) – один из самых уважаемых жителей города, но британские захватчики не считаются с местными авторитетами и творят, что хотят. В числе прочего они положили глаз на статую богини Милосердия, стоящую в местном храме. Прихвостни «заморских дьяволов» и рады выслужиться перед новыми хозяевами, но Чанг и его сын Сиу-Тай (Александр Фу Шенг) не дадут лакеям иностранцев творить произвол.

Александр Фу Шенг был одним из первых кунгфу-комиков в истории гонконгского боевого кино, но к концу 70-х его резко обошел взлетевший с серией мегахитов Джеки Чан. И если в первых фильмах Джеки Чана легко можно разглядеть отголоски лучших ролей Фу Шенга, то к началу 80-х случилось прямо обратное – теперь уже Фу Шенг, как и многие его коллеги, начал аккуратно и потихоньку, но все же копировать Чана. Конкретно «Мой непокорный сын» кажется гибридом фильмов Джеки Чана и шоубразеровской же «Моей молодой тетушки», но гибридом не самым удачным.

Нет, в целом с фильмом все в порядке – он достаточно динамичный, хорошо сбалансированный и вряд ли скучный, но этого мало. Юмор здесь, к примеру, не шибко остроумный (чаще дурацкий), а сценарий добрые полфильма блуждает в трех соснах, то и дело добавляя новых действующих лиц и произвольным образом сталкивая героев между собой – в итоге к финальной схватке он подходит с таким багажом из самых разных персонажей (в числе отрицательных героев куча прихвостней англичан, группа японских воинов, специально выписанных из страны Восходящего солнца и несколько бойцов-европейцев), что от кульминации ожидаешь чего-то невероятного. Но оправдать столь подогретые ожидания картина, к сожалению, не может.

В финале действительно нас ждет несколько схваток подряд, но они не очень продолжительные и преимущественно «классические» по постановке. Минимум акробатики и трюкачества, все очень традиционно, «по-семидесятнически», и оттого не очень захватывающе – пусть и качественно. К тому же, между собой их распределили не очень удачно – самый эффектный из этих поединков, между Джонни Вангом и Александром Фу Шенгом, почему-то идет первым, хотя было бы лучше, если бы он стал финальным аккордом.