Рождественская роза Christmas Rose

Известный доктор Уинстон Жоу (Чанг Чен) обвиняется в том, что во время профилактического осмотра домогался до своей пациентки – юной Цзин (Квай Лун-Мей). Ситуация усугубляется тем, что Цзин парализована ниже пояса и оказать сопротивление, по ее словам, не могла. Свидетелей нет, слово девушки против слова врача – дело попадает в суд, где лицом к лицу сталкиваются два опытных юриста (Аарон Квок и Ся Ю).

Чарли Юнг – уважаемая актриса, которая за два десятилетия работы в гонконгском кино обзавелась множеством полезных связей среди продюсеров и режиссеров. Видимо, поэтому ее режиссерский дебют, основанный на ее же сюжете, согласились продюсировать такие люди, как Цуй Харк и Джейкоб Чеунг, а в финальном «поминальнике» записано еще несколько известных людей, оказавших Чарли помощь в работе над проектом. С такой поддержкой и опорой Юнг не имела права на провал, и «Рождественская роза» – определенно кино не провальное. Но в то же время не оставляет мысль, что оно могло быть много лучше.

Главное, что в фильме разочаровывает – его невнятная жанровая принадлежность. Картина начинается как судебная драма/детектив, и долго придерживается этой линии. Мы не знаем, что произошло за закрытыми дверями кабинета доктора Жоу, и хотя у нас нет причин не верить тому, что говорит Цзин, периодически следствие подбрасывает намеки на то, что девушка может быть не так невинна, как может показаться. Одновременно мы видим, как обвинение рушит семейную и профессиональную жизнь Уинстона Жоу – понятно, что насильник такое полностью заслуживает, но заслуживают ли эту травлю его жена и дочь? И вдруг он все-таки невиновен? Моральный компас этой истории – персонаж Аарона Квока, некогда успешный адвокат, который отказался от многообещающей карьеры, чтобы переквалифицироваться в прокуроры. Он не хочет защищать зло, он хочет с ним бороться, но в данном деле он не уверен, что находится на стороне добра.

Все это до поры до времени весьма интересно и интригующе, но финальные двадцать минут Юнг предает наше доверие и неожиданно уводит фильм в «мыльную» мелодраму. Кто прав, кто виноват – уже неважно, главное – вытащить из пыльного шкафа пару давних скелетов и устроить на их костях медитацию на тему семейной и общественной морали. Финал, в котором все обливаются слезами и друг друга жалеют, выглядит очень «по-женски» – с одной стороны, не ищите логику там, где замешаны чувства, а с другой, какое же кино без катарсиса с отрекшимися от детей матерями? К актерам нет ни единой претензии, но они заслуживали более цельных и глубоких образов.